девушка, выбравшаяся первой, откинула прицепившегося к ноге капитана сборной гада, помогла Вайду подняться. А потом неожиданно с размаха залепила ему пощечину по здоровой щеке. Примерилась и ударила туда же, однако поддержала, чтобы он снова не рухнул на землю. С силой развернула к центру арены, крепко схватила за руку. Несколько секунд они о чем-то переговаривались, а мы уже не утихали и все восторженнее надрывали глотки – пусть продуют тур с честью и под нашу поддержку!

Вот только через миг зрительские ряды снова накрыло тишиной, уже удивленной. Пара наших участников неожиданно для всех кинулась в атаку. Вернее, на освобождение своих. Вайд сек рукой воздух, создавая острую плоскость огня, и почти всегда разбивал по две-три колбы одним ударом. Девушка крепко держала его за другую руку, поддерживая и физически, и магически: предполагаю, что более слабая студентка щедро делилась с Вайдом своим резервом, поскольку главное оружие было все же в его руках. И уже скоро все, кто к тому времени остался в соревновании, были освобождены. Некоторые, правда, в таком состоянии, что не могли самостоятельно встать на ноги. И все равно полуобморочно улыбались. Такой момент даже Лорана пробрал – он перестал смеяться и тоже поднялся, чтобы лучше видеть.

– Это нечестно! – завопил кто-то из эльфов.

Но ректор ответил без раздумий:

– Задание надо слушать внимательно. В правилах не запрещалось помогать команде. Кстати, у вас осталось десять секунд до гудка.

За десять секунд медлительные эльфы провернуть тот же трюк не успели. На арену полетели листья и ветки – это уже со стороны разгневанных зрителей. По сумме очков опять оказались впереди оборотни, но маги – неожиданно буквально для всех, включая самих себя – в последнюю минуту вырвались вперед. Опять маневр кто-то будет называть подлым, а кто-то – умным, хотя… дело ведь в цвете знамени, которое ты держишь.

– Ничего себе… – Лоран не мог оторвать взгляд от приятеля, который только что рухнул на носилки и уже оттуда устало помахал синей трибуне. – Я знал, что он силен, но это было потрясающе. Теперь Вайда уже точно объявят самым сильным выпускником нашего потока.

Виола оглушительно визжала – и не она одна, надо признать. Маги, занявшие второе место и прорвавшиеся в финал битвы, обнимались без разбора, целовались и хохотали. Пока несли Вайда мимо, я расслышала минимум восемь признаний ему в любви. Суккубы вообще угрожали, что придут навестить его прямо в палате: они после такого зрелища заведены и не смогут успокоиться, пока не разрядят героя до последней капли. У меня, признаться, тоже сердце от такой мощи зашлось, но показалось несправедливым, что первая выбравшаяся не удостоилась такого же признания, ведь именно благодаря ей победа и случилась! Дело ведь не только в силе, но еще и в сообразительности, смелости и выдержке! А нет, когда она пошла мимо трибун, то получила уже двенадцать признаний в любви, а инкубы вообще рядком, как зомбированные, поплелись за ней следом. Бедняжке еще от славы и отбиваться придется…

Из объятий Виолы я попала в руки какому-то пареньку – звонко чмокнула его в щеку. Потом меня развернули – я поняла, что Лоран, но от переполнявшей эйфории и не подумала его отталкивать. Да только поцелуй в щеку его почему-то не устроил, он перехватил меня поудобнее, сжал пальцы поверх моей руки на флаге и прижался к губам. На виду у всех, ничуть не стесняясь, он теперь официально заявлял свои права, вывешивал свои чувства на всеобщее обозрение, как я недавно – синий флаг.

Я с трудом отстранилась:

– Ты что делаешь, Лоран? – мой голос потерял всю недавнюю энергию.

– Радуюсь, как и все. Посмотри, сейчас этим многие занимаются.

И то верно. Но мы что же – вот прямо сами соприкасаемся губами, сами подаемся друг к другу и сами хотим продолжать до бесконечности? И никто нас к тому не принуждает? Похоже, что так. Ведь когда Лоран начал наклоняться снова, я просто обняла его свободной рукой за шею и приоткрыла рот, чтобы до конца почувствовать вкус. Умопомрачительная смесь страсти и нежности, накрученная недавним восторгом, но оттого и невыносимо острая. И так бы замереть навсегда в этом необъяснимом головокружении.

Но вокруг загудели самые разумные – мол, это еще не победа, мы только прошли в финал, и неплохо бы оставить основной запал на тот миг, когда маги перепрыгнут через оборотней. Толпу понесло в сторону, сминая и нас, почти насильно отрывая друг от друга. А я еще и флаг до сих пор не выпустила, потому меня вообще вместе с ним вздернули вверх и зачем-то потащили дальше на руках. Горячее прикосновение Лорана осталось где-то там, в хаосе.

Зато я наконец-то начала соображать и запоздало смутилась, испугалась своего порыва. Мне и его влюбленность казалась какой-то немыслимой, ненужной, но на себя я вообще это чувство мерить не собиралась.

Лоран пытался взять меня за руку при входе в столовую, я очень удачно увернулась. Но он не сдался, все-таки перехватил, развернул к себе, остановил прямо посреди ревущего студенческого потока, вынуждая всех нас огибать гневным течением. Оценил взгляд, притянул к себе за талию, поднял лицо вверх и безудержно, счастливо рассмеялся:

– Да ладно тебе, Лита Синица! Хватит утверждать, что все это для тебя слишком неожиданно – просто прими факт, что у нас друг от друга мозги плавятся. Нравится со мной ругаться? Значит, будем ругаться – даже могу пообещать, что ни с кем так ругаться больше не стану. А в перерывах давай уже просто встречаться. Нам незачем выгорать поодиночке, когда можем это делать вместе. Давай же, Лита, ведь ты смелая! Почему тебя так сильно пугает эта авантюра, если мы все равно уже повернули не туда?

Мою растерянность от его непонятного восторга – и, в еще большей степени, от моего непонятного восторга – словами не передать. Но я вооружилась всей силой воли, чтобы выдавить:

– Мне надо об этом подумать.

– Думай, Лита, думай. А пока ты думаешь, я собираюсь тебя целовать.

И ведь целовал. А я снова – дери меня демоны – не оттолкнула. Просто очень сладко, волнующе и тревожно затыкать смеющиеся губы своими и расплавляться от жара, в этом Лоран не обманул. Мы будто первым касанием языка к языку запаляем фитиль, а дальше мир уже несется куда-то, но отгораживает нас от всех остальных стеной непроходимого огня. Я забылась, потому что я смелая, а он умеет быть настолько очаровательным, что все защитные границы рушатся.

И плевать на фырканье Элонессы, которую я узнала только по этому звуку. И плевать, что эльфийку дальше от нас увела Нилла, которую